— Вот и хорошо, Вася… вот и хорошо… Лови, сволочь! Есть, Вася! Есть! Одному гаду я клизму поставил! Ему, правда, всю задницу разнесло, но это уже его проблемы… Уходи, уходи скорей… Я без тебя буду совершенно свободнее себя чувствовать… Уходи…
Подбитый месс, видимо, потерял управление — он вильнул раз, другой, чуть не сорвался в штопор. Потом блеснул сброшенный фонарь, и летчик предпочел выброситься с парашютом.
Ведомый, оставшись в одиночестве, полез вверх, занимая положение наблюдателя и диспетчера, управляющего атаками на мой истребитель. Еще один начальник на мою душу выискался. Хрен с тобой — ты не опасен… А вот вторая пара…
Вторая пара не пускала меня на высоту, не разрешала повернуть к себе. Чуть что — и сразу угроза атаки. Так не пойдет ребята, мне тут с вами гоняться некогда, мне на обед пора!
Вдруг, видимо получив команду добить "Як" Василия, оставшийся в одиночестве ведомый сбитого немецкого охотника прибавил скорости и скользнул за уходящим истребителем моего друга. Эт-то еще что? Вы меня, гады, шантажировать Василием будете? Не получится у вас, ребята! Высота пять пятьсот, у меня скорость за семьсот будет, хотите погоняться? А давай!
Я резко развернулся, врубил максимальные обороты двигателя и бросился вслед за преследующим Василия немцем. Скорость быстро росла, 570…590…630… 660 — немцы стали отставать. Они, естественно, предупредили "сироту", и немец-ведомый тут же отвернул от Василия и полез вверх. А ведь я должен его достать… Точно — смогу!
Взгляд назад — коптя форсажем, пара охотников преследовала меня, но пока не приближалась. Взгляд на приборы — скорость 690, температура растет… ничего, пока не смертельно, еще минуту-другую продержусь…
— Вася, гони, гони к нашим, быстрее…
Взгляд вправо-вверх — одинокий месс, разворачиваясь в наборе высоты, уходил на солнце. Я же говорю — консерваторы, привыкли по шаблону. Не надо было тебе в разворот-то идти, прямо бы драпал. Тогда бы и скорость не потерял.
Семьсот три километра… Немец в правом развороте застыл выше меня метров на четыреста и на удалении метров шестьсот-семьсот… Пора? Да можно попробовать — ждать уже некогда — двигатель опасно греется!
Я рывком бросил "Як" в набор высоты. Месс в прицеле стал быстро увеличиваться в размерах. Вот уже крылья коснулись кольца прицела — метров 110 пожалуй… Так, стал выкручивать — пара сзади, видать, орет что-то вроде "Alarm!" А может быть, просто — "Шухер!" Или шухер — это что-то семитское? От Мишки-Япончика из Одессы-мамы? И немецкому асу кричать что-либо подобное кодекс арийского воина не велит? Какая теперь разница, ариец ты летучий. Все, гад! Отлетался ты!
Пушки моего "Яка" рокотнули свое грозное "Трр-р-р-у-п-п!" — и немец стал трупом в горящем и разваливающемся на куски самолете. Плохо переносит образец германского авиапрома припарку из десятка-другого 23 мм снарядов пушки товарища Нудельмана… Не идет ему это впрок, не прибавляет здоровья!
— Дед! Крути!
Да помню я, Вася! Помню — пара на хвосте, как тут забудешь. И скорость я в атаке подрастерял, но пока еще двигаюсь, скольжу… Скольжу и подныриваю под пушечную трассу, под вторую… Что? Присосались? Не выходите, как положено, из атаки? Добить хотите? А вот так вы можете?
Я убрал обороты почти на "ноль", перегретый мотор довольно замурлыкал, выпустил закрылки в "боевое" положение, и крутанул "бочку" рваной, растянутой линией. А чтобы в прицел не попасть… Мессы ожидаемо просвистели мимо. Все-таки страх остаться без скорости довлел над их желанием быстренько пристрелить меня и добить Василия. Знают, гады, что на виражах со мной они не потянут.
Эта пара ошибку одиночки повторять не стала и уфитилила куда-то вдаль, чтобы там спокойно развернуться и, заодно, поднабрать высоты. А я кинулся к Васе.
— Ну, как, Вася? Сколько до "ленточки"? Дойдешь?
— Дед, до наших — километров пять, не больше… Теперь дойду!
Накаркал! Истребитель Василия вдруг перевернулся, еще раз, потом крутанулся раз, другой — и начал падать, неуправляемо вращаясь в плоском штопоре.
— Дед! Обрыв тяги! Тяги нет! Я не могу ничего….
— Вася, прыгай! Немедленно прыгай — перебил я его. — Прыгай к центру вращения, иначе можешь попасть под винт! Прыгай и жди меня у прудов — верь мне, Вася, я за тобой приду! Веришь?
— Верю…
— Прыгай! Сейчас же!
С "Яка" слетел фонарь, и Василий мешковатым кулем выпал из кабины истребителя. Вот он отлетел от вращающегося и парашютирующего таким образом самолета, лег пузом на воздух, и за ним кишкой потянулся сложенный парашют. Мгновение — и купол набрал воздух и поддернул Васю вверх. Есть! Парашют есть — теперь сядет. А мне есть теперь чем заняться…
Первым делом, первым делом — самолеты… Правильно, между прочим, сказано. Секретный, между прочим, самолетик-то! Не должен он попасть в руки врага. Прощай, крылатый!
Из левого виража, в котором я висел, наблюдая за Васиными скачками, я зашел на падающий "Як". Длинная очередь — и истребитель сначала вспыхнул, а потом разлетелся на куски. Все… Мотор немцам не нужен — у них свои есть, оружие они повторить не смогут, некогда уже, а пропорции истребителя теперь уже по этим горящим обломкам не установишь. Секретность соблюдена. А теперь — быстрее к себе! Где там фашистская пара? Я внимательно осмотрел небо и немцев не увидел, потому, что на большой высоте я увидел обещанные "лавочки". Ну, не буду их обижать.
— "Лавочки" — я Дед! Ведомый прыгнул, я ухожу. Будьте внимательны — где-то крутится пара охотников! Будете возвращаться — смотрите за хвостами. Спасибо — я ушел!
Так — самолет на крыло, где парашют? Ага, вон он! А вот и эти самые пруды или группка озерков. Густые кусты, камыш — ничего, найдет, где спрятаться! Домой, скорее домой!
Я прибавил обороты и, в пологом пикировании, скользнул к недалекой уже линии фронта.
Глава 8
На "Узел" я не пошел — некогда! Надо вытаскивать Василия. Э-э-х! Пора, видимо, вспомнить все мои бонусы! Давно я не резвился на травке, давно. Но — ничего, навыки не пропьешь!
Я отлетел всего-то километров на пять-шесть от линии фронта, когда заметил небольшую сравнительно ровную площадку и, самое, главное — средних размеров рощицу около нее. Вот туда-то я и сяду. Надеюсь, хозяева не будут против. В рощице, под масксетями, я заметил какие-то темные глыбы — то ли склад боеприпасов, то ли танки стоят. И в любом случае, значит, есть охрана, есть командир и связь. То, что доктор прописал!
Я пролетел над площадкой, пытаясь рассмотреть, нет ли на ней ям и канав. Потом заметил след от машины, проходивший прямо по площадке, ближе к кромке рощицы. Во — то, что надо!
Сунул газку, мотор взревел, я резко крутанул "Яка", набирая высоту, тут же выровнял машину, убрал газ, мотор обиженно что-то по-детски залопотал, захлопал цилиндрами, а я, тем временем, выпустил закрылки и шасси.
Ту-дух. Еще раз — ту дух, тах, тах… Колеса стукнули еще пару раз и покатились спокойнее. Перекачали их технари, что ли… Скачут, как шарики пинг-понга от стола. Надо приспустить немного воздуха. Не сейчас, сейчас — надо найти местное начальство.
Скрипнули тормоза и третьяк остановился. Я заглушил мотор. Ничего, рабсилы полно — вон, из-под деревьев целая куча мужиков ко мне бежит.
Я откатил назад сдвижную часть фонаря и с наслаждением подставил лицо мягкому ветерку. Травой пахнет, лугом… хорошо-то как! Ни войны, ни звуков боя… Эх-х, пора. Я вылез на крыло, сбросил парашют и уложил его в кабину. Сверху полетел и шлем. Пилотки у меня с собой не было. Не планировал я по гостям-то разъезжать.
Подбежали сопящие мужики в темных комбинезонах и танковых шлемах.
— Кто такой? Чего тут надо? Демаскируешь нас, летчик!
— Тихо-тихо, мужики! Кто тут у вас старший? Капитан Туровцев, заместитель командира особой авиационной ударной группы! С кем я говорю?
— Старший лейтенант Нурмухамедов, командир ремроты 214 танковой брига…
— Стоп-стоп-стоп, старший лейтенант! Некогда! Там человек в опасности! У тебя связь есть? Выкликай мне… контрразведчика своего выкликай! А вы, ребята, давайте — взяли, покатили… Эй-эй, потише! Это вам не танк! Это воздушное создание, с ним обращаться нужно нежно и ласково. Покатили во-о-н туда, под деревья. Найдите, ребята, брезент какой… Или сеть маскировочную. Секретный самолет-то, укрыть его от лишних глаз надо. И часового поставить. Есть связь? Иду, иду!
В общем, с бригадным контрразведчиком меня связали. Я ему навешал лапши на уши и вытребовал срочно сюда, в расположение ремроты. Дескать — все на месте и объясню. А пока я стал раздавать команды старлею.
— Меня Виктор зовут, а тебя как? Ильдар? Вот что, Ильдар… Как бы тебе сказать-то попроще… В общем — мы испытываем на фронте новую технику. Один летчик был сбит и прыгнул там, за линией фронта. Мне надо туда, в общем… Выручать его. Нет, ваш бригадный разведвзвод мне не поможет, а вот помешать сможет вполне. Мне что от тебя надо, Ильдар? Маскхалаты, ну комбинезоны камуфляжные, как у разведчиков, у тебя есть? Вот здорово! Вот ты хомяк, старлей! Ну — не обижайся, это я от восторга, честное слово. Дай мне один поносить, жив буду — верну. Теперь вот, что… Прикажи своим мужикам из прутка миллиметров в восемь нарезать такие вот "карандаши", миллиметров 200–250 длиной. И заточить их с обоих концов поострее. Сколько? А давай штук тридцать. И в сумку из-под противогаза сложите. Сумку-то найдешь? Вот и хорошо. "Лимонки" у вас есть? Туда же, в сумку, насыпьте с десяток, хорошо? Вот, пожалуй, и все. Да! Пару индпакетов положите, да сухарей немного, флягу с водой.
